18 октября 1983. «Самое же главное теперь: жду следующего письма от Жени. Хочется знать, что же дальше, как ему там на туманном берегу. Беспокоюсь, особенно часто по ночам, думаю и думаю. Сегодня почта уже была, а обещанного второго письма нет. Если появятся какие-то вести у вас, то…» 23 октября 1983. Кишинев.
Главное же, что он (Женя) прописан и получил работу. Что и как будет дальше, посмотрим. Написала ему завет древних:
«В меру радуйся удаче,
В меру в бедствиях горюй».
Купила всё же себе билет на 2 ноября до Сулы. Мои письма уже начали до него доходить. Но я всё не могу успокоиться, и когда получаю письмо, то потом не могу уснуть.
Вокзал в Бахмаче.
3 ноября 1983. Бахмач, 10 часов утра. Ритушка, дорогая!
Привет тебе из милого Бахмача. Сегодня в 7 утра благополучно приземлилась в нем и пишу в комнате «отдыха», где я одна. Погода здесь чудесная – солнечно, безоблачно, очень яркий, красивый был восход солнца и те же бабки уже стояли с венками лука, чеснока, с яблоками и прочим. Где же моя сестричка? Призываю!
Поезд же из Кишинева был преотвратный – не купейный (хотя я покупала купейный), и в Бендерах – Тирасполе набилось людей видимо – невидимо, и все с вещами величиной с платяные шкафы. Проводница же жарко натопила вагон, а вентиляции никакой. Спасалась тем, что стояла на площадке и утешала себя непродолжительностью этого пребывания в душегубке.
Мой следующий поезд до Сулы будет лишь в 15-00, я собираюсь лечь и уснуть. Там же, если не найду транспорт, пойду в гостиницу. Чемоданчик у меня легкий, но в сумке довольно увесистый пакет с саженцами клематисов. Ну а масло забыла. Вот такая ворона! Положила пакет в морозилку и вспомнила о нем лишь в поезде. Я-то ничего, но Сене надо было на гостинец.
Очень устала, т.к. в последние два дня была «напряженка», надо было сдать рукопись. /…/ Меня же суют всюду как свадебного генерала. Пришлось сидеть на экзаменах аспирантов по английскому языку и всё это перед самым отъездом. Как хорошо, что от всего этого отвинтилась. О очень ждала еще письма от Же. И увы, ничего не было. Поэтому ушла с грустным настроением. Если что-то будет у вас более свежее, сообщите мне телеграммой…
Риточка, если попадутся тебе сапоги №37 на невысоком каблуке, то всё же купи. Это для девочки Наташи Кузьминовой. /…/
3 ноября 1983.
Ритушка, репортаж продолжается. Я уже в Лохвице. Из Бахмача очень спокойно доехала до Сулы. Предварительно выспалась в комнате отдыха.
Лохвица. Отель.
На Сулу поезд прибыл уже в темноте, но сразу же подошел автобус, и я попала в Лохвицу. Естественно, что последний свиридовский автобус ушел. Да и мне не хотелось появляться там вечером во тьме. Свою хатку надо предварительно разогревать днем, а у Сени ночевать не хочется. Да и неизвестно, где она. Может, у Алика.
Устроилась легко в гостинице. Она очень чистая, тихая, топится. Одна в номере. Есть ванная и горячая вода. Прекрасный ужин в ресторане: свежий карп и жареная картошка, чай. Что может быть лучше! Погуляла по пустым тихим улицам, полюбовалась на звезды. Ведь в Кишиневе они почти не видны, даже на моей высокой горе. Погода здесь чудесная, теплее, чем в Кишиневе. Очень ясное синее небо горело, светилось,
переливалось оранжевым и зеленым, даже уже в темноте. Озими на полях – яркие изумрудные ковры. Значит, были дожди. Говорят, что буряк уже убрали (бич здешних мест) с помощью комбайнов. Мороза не было. Утром пойду в магазины и на рынок – попробую что-то купить, чтобы возместить забытое масло. Ехать буду на десятичасовом автобусе (если не отменят).
4 ноября 83. Утром. Отоспалась в гостинице и иду на базарчик. Вещи в камере на автовокзале.
Восход такой же красивый и яркий, как и вчерашний закат. Что будет дальше, посмотрим. Жди дальнейших известий. Если будут вести от Же, то пришлите телеграмму, разумеется, зашифрованную. Может, всё же Жо позвонит ему и застанет дома. Пусть там придет в чувства, успокоится и не носится в каком-то угаре. Надо на него рявкнуть. Это может сделать Жо, он умеет. Крепко целую и жду письма. Зоя.
5 ноября 1983. Свиридовка.
«Вновь я посетил…»
Ритушка, сижу у окна с видом на синюю даль и синие цветочки в садике. Вчера с утра в Лохвице пошла в магазин в поисках продуктов и кого же там встретила! Сеню под руку с Марфой. Приехала Сеня первый раз за год в собес по каким-то делам за льготами. Но их не получила, как и следовало ожидать. Накупили сала, мяса, яиц, творога. Я еще и побывала на базарчике у автовокзала, на нашем любимом. Уехали в 10-30.
Сеня ничего, выглядит даже хорошо. Но стонет, стонет невероятно. В хате у нее холодно и всё без перемен. Маруся тоже в том же виде состоянии. Но у Нади дела плохи. У Мыколы признали самое плохое. Лечили облучением и сейчас отпустили домой, велели являться на проверку и, конечно, не пить. Надя всё также безнадежно без зубов, а Люда всю четверть работала на с-х работах и пасла скот. Надя просит достать облепиховое масло. А где но есть, я не знаю. Жаль ее очень.
Ночевала я в своей хатке. Натопила ее вчера днем и было вполне тепло и хорошо спать.
День был сказочно красив. Небо синее, как в Италии, просто светилось всё каким-то сине-серебряным светом. Возле дома на солнце термометр показывал 15 градусов. Сегодня же с утра пасмурно. Посмотрим, что будет дальше. Сделала зарядку в «спортзале» (это на Стрелице) и насобирала дров.
Хочу еще в природу, в лес. Но Сеня зовет к ней завтракать, а Маруся отвлекает разговорами, и я разрываюсь. Хочу быть в хатке и возле нее, топить печку, собирать дрова… Читать и писать письма.
Мария Никитовна оставила всё в большой чистоте и порядке, и я стараюсь его не нарушать.
Очень жду вестей от вас и от Же.
Но как грустно, что надвигается зима. Каково им-то здесь будет, если она будет суровой? У нас в садике что-то повылазило, повсходило, густой щеткой вышла петрушка. Зеленые листья маков и рудбений. Очень красиво цветут многолетние астры. Надо хозяйничать, сажать то, что привезла.
Целую крепко. З. Привет Жо.
В хатке.
8 ноября 1983. Свиридовка.
Ритушка, репортаж продолжается. Пишет тебе «ёжик в тумане». Солнце скрылось, стоят теплые (плюс 6), но уже пасмурные дни. По утрам же всё окутывает густой туман. Посадила привезенные клематисы, хожу в лес за дровами. В хатке тепло и сухо (20-22 град.), но скребутся мыши. Надо убрать остатки промасленной фольги (она их привлекает) и забить дырки. Коты существуют, но и мыши тоже. Уезжать буду числа 12-го. Пока от вас вестей нет, хотя почта работала все дни: 6-го и 7-го. Жду солнышка, чтобы еще повозиться в саду и сходить в лес подальше. Только так, лицом к природе, здесь можно пребывать. Но как ни старайся, общения с аборигенами не избежать, а оно трудное. С Марусей вполне наладила дипломатические отношения, обо всех «обидах» она забыла и очень рада, что я приехала. Всё же не одна в хатке, когда я есть. С Будками тоже виделась, беру у них молоко. Они спрашивают, возьму ли я сливы, но я сказала, чтобы они сами тебе послали, т.к. у меня нет ящика, а в Кишиневе они мне не нужны. Должна ли ты им что-то купить? Кому эти галошки № 39? Там бабка (сын которой нас отвозил) зовет меня в гости. Надо зайти. Сеня же – тоска зеленая. Стонет без конца, читать не хочет, ничем не интересуется. Всё время требует, чтобы я у нее сидела в хате. А обстановка у нее жуткая. Хата холодная. Топит много, но только плюс 15 максимум. К Алику категорически отказывается ехать, хотя он зовет. Пишет, что свою городскую квартиру еще сдавать не собирается.. Всё у нее продырявилось – вёдра, кастрюли страшные. Пошла я в магазин, чтобы что-то ей купить, а там пусто, ни кастрюль, ни вёдер никаких. Буду уезжать, отнесу ей свое из хатки.
А вчера устроила мне истерику. С вечера звала ее в клуб на школьный утренник. Отказалась. Я ее предупредила, что пойду на него с Марусей, утром меня не жди. Школьники выступали хорошо. Очень приличный хор и руководитель молодой с баяном. Пели очень много, человек 15. Люда же в этом не участвует. Всё кончилось за час, и Маруся позвала меня к себе iсты картоплю з печi. Принесла селедку, и мы уселись завтракать у нее на лавi. Вдруг открывается дверь – входит Сеня. Ни здравствуйте, ни с праздником. А начала на меня кричать: я готовылась, а вона тут сыдыть у Марусi та iст рiпу саму, Рiта б так нiколы не зробыла. Хлопнула дверью и ушла. Хотя день был еще впереди и я собиралась торжественно к ней шествовать на праздник. Разболелась голова, не могла спать. Вот так и по Торо [Toreau – «Жизнь в лесу»] пожить нельзя. Но всё же я пошла к ней, и вечером мы с Людой уговорили ее пойти к Опрыщихе на телевизор (та приглашала), насилу переодели и затащили. Опрыщиха накрыла шикарный стол. Гостей у нее не было (детей), а только одна молодая особа, ее бывшая квартирантка, довольно симпатичная. Телевизор у нее плохой, еле дышит. А в хате пахнет сыростью и плесенью (не открывает форточек). Всё же посмотрели парады в разных городах и немножко «огонек» [праздничная ТВ-программа]. Всё было не интересно и всё же лучше, чем сидеть в Сенькиной хате.
В общем, «роблять», «пораются» (работают и возятся) без конца и всё такое бессмысленное и очень грустное, беспросветное.
Надя собирается везти Мыколу к какому-то деду в Грузию, который лечит такие болезни. Сеня кричит на нее, что не надо. А я говорю – не вмешивайся, пусть едут. Может, эта поездка хоть Надьку встряхнет и оторвет ее от дикого хозяйства. Люда всё так же с косой и вшивым домиком (прическа), не моется, не переодевается, считать не научилась. От Сени тiкае, ко мне пока не заходила. Вот вчера только пообщались. И всё же она приветливая и сердцем не плохая, а очень запущенная. Вот дела такие. А как там пушкинский дом и Жо? Очень жду вестей от Же. Беспокоюсь.
13 ноября 1983. Лохвица.
Ритушка, дорогая!
Рятуйте! Надвинулся на нас вдруг холод, метель и ветер. Невыносно. Всё занесло снегом, две ночи бушевал и выл ветер по-страшному. С +15 стало – 10. Конечно, красиво. Но… Хатка-то не приспособлена к такому. Топила по два раза и поддерживала в ней тепло, сколько было сил. Собралась и весь день ждала автобуса, а он не пришел, т.к. теперь, говорят, нет бензина. Но, наконец-то, на попутной колхозной добралась до Лохвицы и сижу в автовокзале, жду автобуса на Киев. Еще три должно быть, но если не возьмут, то пойду в тот же отель.
Сегодня воскресенье и поэтому людей много и ехать трудно. Но самая трудная часть пути уже преодолена.
Там же осталась грустная картина. У Сени очень холодно, и она мерзнет. Не снимает целый день ватника, валенок, платков и т.д. Топит с 6 утра и только +8. Люда живет у нее, т.к. Надя уехала в Грузию.
Как же там существовать, это невозможно! У Маруси вообще, как на улице и она не топит. Экономит дрова. И всё экономит для сына. Правда, и духом не падает, как Сеня. Сегодня я ей надписала и зашила огромный мешок с насiннями (семенами). Наша хатка как-то обветшала изнутри. Стены потрескались. Надо их весною как-то капитально белить. Но что об этом думать… Убрала, ставила всё чистенько и пусть стоит, что будет, то и будет. Цветочки и травки посеяла. Успела до снега и мороза.
От тебя прибыло два письма – т 1/XI и 4/XI. В последнем сообщение о том, что прибыло письмо от Же. А что в нем?
Удалось ли погулять в парках в праздничные дни? Как пушкинский дом? Ведь там холод идет с севера, что же тогда у вас? Справляется ли Жо? Может, ты после Львова заглянешь ко мне? Конечно, мои постояльцы портят настроение. Сколько же можно? Уже семь с лишним месяцев живут у меня и никаких перемен е предвидится. Особенно стесненно себя чувствовала, когда приезжала Галя. Но всё относительно. Сенина конура ни в какое сравнение не идет. Да и еще и ее настроение + Люда, ничем не интересующаяся и ничего не делающая. В твоих любимых магазинах пусто. Купила только теплые штаны и краску для крыши на весну, т.к. не будет. Вся сельская жизнь производит гнетущее впечатление – зашли в какой-то тупик. Все их интересы и разговоры – тоска зеленая. И клуб, и библиотека – всё пустует, никто ничем не интересуется – iсты и робыть. А теперь еще и холод. Вернулись в неолит.
Вкладываю цветочки, которые еще цвели, когда я приехала. Даже не верится. А сегодня
прилетели к окну птицы – дятлы с красными головками и сойка с ярко-синими крыльями, долго сидела на бузине и смотрела в окно. Это была единственная радость дня.
Наташе (Николаевне) послала телеграмму. А была ли ты у нее? Жду вестей в Кишиневе. Крепко целую. З. Привет Жо!
19 ноября 1983. Кишинев.
Дорогая Риточка,
Добралась до дома и сразу же ринулась на работу, т.к. там меня ждали. Вчера с 10 до 15 ученый совет, а с 15 до 19 Ботаническое общество, посвященное 100-летию со дня рождения К.И.Пангало. На последнем всё прошло интересно. Выступали те, кто его знал с воспоминаниями, в т.ч. Валентина, Ниночка (его аспирантка) и я. Но было много привезено фотографий, его собственных и из Тирасполя, и такие всё необыкновенно художественные, а посмотреть всё уже не было ни времени, ни сил. После еще пообщались с Валентиной. Говорила она и всё равно я очень устала. Сейчас хочу организовать посылку «гусям». Купила чернослив, но надо еще поехать а рынок поискать орехов и фасольки. Пока же пишу лежа, не хочется вставать. В доме топят, но слабо, холодно. Правда, всё относительно, после Свиридовки – тепло. Еще забота с водой (история о том, что в Днестре произошло загрязнения воды и возникли проблемы с водоснабжением Кишинева). Все ринулись к колодцам и родникам, там дикие очереди. Мы с Майей привозим воду из Ботсада (из колодца).
От Жени застала дома давнишнее – от 18/Х. Больше ничего нет. Он там носится в угаре, и я ему написала, что пора прийти в чувство. Это его папочкина наследственная черта – изумляться перед комфортом и преклоняться перед ним. Советую обрести комфорт внутренний. Но почему так долго нет писем? Почта ли это, или он не пишет? Написала Жо и прошу сообщить мне о получении сведений.
/…/ Слежу за действиями английских женщин и пикетированием баз. А в общем, от всего становится жутко и грустно. Особенно по ночам, если проснусь, то думаю и не могу уснуть.
Надо еще написать Алику про Сеньку. Ее хата в зимних условиях совершенно не пригодна для жизни, но она не хочет ее покидать. Одежда на ней тяжеленная, и она ее не снимает весь день, не моется, без конца топит, и это не помогает. В общем – неолит. А она про Рейгана говорит с возмущением: це ж вiн хоче знищити комунiзм. О Марусе и говорить уж и нечего – там полностью неолит, но она более стойкая. Сыну отослала огромный мешок с насiннями. Кормит кабана и т.д. А они ей пишут три слова в полгода. Но ее доходами не пренебрегают. Она просила купить ей перчатки или варежки. Но у нас пока их не вижу. Уповает в таких случаях на нас, а не на детей. Жду от тебя весточки. Дошли ли мои репортажи из Полтавщины? Всё же надо путешествовать, даже в такое время. Крепко целую. З.
18 ноября 1983 Продолжение.
Риточка,
Сегодня я совершила подвиг: всё купила и отослала «гусям» [Наталии Николаевне и Галине Васильевне] посылку – 8 кг. Вложила: орехи, чернослив, фасоль, шиповник, баночку с баклажанами испеченными и травки – смесь свиридовскую. Как потушить баклажаны, ты знаешь. Их надо потушить на постном масле, добавить лук, чеснок. Шиповник и травки научи их, как заваривать. Хорошо, если дойдет к юбилею. Но ведь тебя, наверное, не будет? Как твой Львов? От тебя нет вестей. Нет и от Жени. Последнее письмо от 18/Х. Т.е. уже месяц тому назад написанное. А он обещал писать каждую неделю, хотя бы открытки. Это никуда не годится. Думай и гадай – виновата ли почта или он не пишет. Завтра, может быть, позвоню тебе, если будут силы – вечером тащиться к Холоденкам.
А помнишь ли ты, какой сегодня день? Это же именины Александрушки. Всегда ходили к ней еще с Женей маленьким в дождь и слякоть. Вспомнила только вечером.
Устала, намеревалась сидеть со своей работой, а за посылкой и день промелькнул.
«Гусям» я купила всё очень хорошее и доброкачественное, будет жаль, если они из страха пренебрегут такими продуктами. На рынке всё очень дорого и истратила я больше, чем оценила посылку.
Алику письмо написала. Может, он и сам там уже что-то сообразил в связи с похолоданием.
На рынке и в магазинах искала себе чулки, Марусе перчатки, но ничего этого нет. Всё спрашиваю Жо, забрал ли он 150 р. Женины у кого-то, но он не отвечает. Пусть заберет срочно. Кроме того, Женя занес Нине Л. Цветаеву – 2 тома и Караяна (своего), а в Пушкине лежит ее Остоумова-Лебедева. Надо не забыть сделать возврат и забрать у нее книги. На днях уплатила соседке 200 р. за занавески (тюль) и шторы в другую комнату. 130 р. приготовила на телефон и еще надо будет платить что-то паркетчикам помимо госцены. Обхожусь зарплатой, но лишнего у меня уже ничего не осталось. Поэтому и напоминаю Жо. Нужно еще платье шерстяное теплое. Кроме того, что мы купили, зимнего у меня уже ничего нет, а оно маркое. Надо такое же, но темное.
Но вообще-то это всё не существенно. Вот нет писем от Жени и не узнаешь, что там и как. А в мире такое творится. Пиши. З.
Из писем Жени.
18 октября 1983 г. Лондон. Дорогая мама! Вчера окольными путями (т.е. через Париж) узнал, что ты еще не получила мои письма и, естественно, стала звонить во все колокола. Ты слишком быстро забываешь мои наставления, я тебя предупреждал, что письма, особенно первые, идут долго. Я пишу тебе каждую неделю, как и было договорено, а твои письма все доходят через 2-3 недели. Я очень рад, что ты работаешь, сочиняешь труды, готовишься в Севастополь – не сбивайся с этого курса и ритма и не волнуйся за меня, не забывай, что мы сообщающиеся сосуды, и если ты начнешь переживать и расклеиваться, то я начну делать то же самое, а мне это сейчас никак невозможно, потому что нужно как можно быстрее осваиваться и пускать корни. Если в своих письмах я буду повторяться, то это, конечно, результат сильного ошеломления, которое я всё еще переживаю, мне всё еще кажется, что я на экскурсии в гигантском Диснейленде или просто смотрю кинофильм, и скоро зажгут свет в зале и я отправлюсь обратно на Московское шоссе. 23 декабря 1983 г. Лондон.
Дорогая мама! Завтра утром еду в Бирмингем на несколько дней, а потом вернусь к переводам. Я всё тебе подробно описываю в еженедельных посланиях – имей терпение, с почтой случаются необъяснимые явления, но потом всё, как правило, налаживается. Решил на этот раз отправить открытку, хотя рассказов есть на письмо. Сегодня получил чековую книжку и открыл счет в банке, на котором, правда, мало что есть, на главное – начать. Позвонить постараюсь, но надо выяснить у опытных людей, как это делается. Мама, будь благоразумной и не нервничай, у меня пока что всё идет удивительно хорошо. Сегодня получил любезное письмо от Цейста, а доклад будет напечатан зимой. Постепенно получаю переводы. Целую. Женя.
Наша гостевая книга - здесь.
No comments:
Post a Comment